В нашем доме жила злая одноногая тетка - пани Мария.
Мы – пацанята, боялись ее как огня.
Ну не любила пани Мария детей, просто ненавидела и я всегда старался не попадаться ей на глаза без папы с мамой, а то могла и костылем двинуть.
Когда выходил из подъезда во двор, сперва подбирался к двери, тихонько смотрел в щелочку - там ли? Разгонялся еще в коридоре, чтобы сходу растянуть тугую дверную пружину и побыстрее миновать опасный участок, где целыми днями сидела на табуретке пани Мария.
Но больше всех, пани Мария не любила своих ближайших соседей и особенно их семилетнего сына Ромчика.
Я несколько раз наблюдал жуткую картину, как безногая кричала на ребенка:
- Чтоб ты издох паскуда! Ненавижу! Я тебя когда-нибудь поймаю и повырываю ноги, посмотришь, как жить на костылях.
Но родители Ромчика никогда не вступали в перебранки, а сразу подхватывали сына на руки и старались поскорее исчезнуть.
Даже тишайшая наша соседка – тетя Ада, однажды больно получила костылем по ногам, потом долго хромала, только из-за того, что посмела заступиться за этого «пархатого жиденка»…
Родители Ромчика изо всех сил пытались откупиться чтобы успокоить и задобрить пани Марию, аж свою машину «Победу» для этого продали. Достали дорогую инвалидную коляску, устроили в квартире соседки ремонт, даже новую мебель с цветным телевизором купили.
Безногая затихала на некоторое время, но не надолго. Через неделю, после дорогого подарка, она опять напивалась, приходила по ночам и колошматила костылем по двери с криками:
- Жидовские морды, верните мне мою ногу! Убъю-ю-ю!
Но семья не открывала, не скандалила, а только затравленно пережидала, когда старенькая мамаша придет и наконец уведет спать свою буйную дочь.
Все соседи поделились примерно поровну – одни считали, что "жидам" так и надо, пусть платят сколько не попросит – это их крест, другие тоже сочувствовали пани Марии, но были убеждены, что ей пора в дурдом.
Так семья маленького Ромчика промучилась около года, ежедневно таская безногой, огромные сумки с базара.
Но в один прекрасный день подъехала грузовая машина и жилистые мужики начали выносить узлы и мебель еврейской семьи.
Мы побросали казаки-разбойники и с ужасом наблюдали, как пани Мария ковыляла вокруг машины, мешала грузчикам и кричала:
- Сбежать от меня вздумали!? Сейчас попробиваю колеса – никуда не поедете!
Наконец грузовик уехал, навсегда увозя от нас маленького Ромчика и его семью.
Безногая упала и еще долго рыдала в пыли положив лицо на след от огромного колеса…
Никто из нас так никогда и не узнал, куда они переехали. Одни говорили, что в Ровно, другие, что в Тернополь, но главное - подальше от Львова, где жила пани Мария.
А ведь еще год назад все было так хорошо.
Пани Мария молодая тридцатилетняя, тогда еще замужняя баба, работала в железнодорожном депо бухгалтером.
Однажды, когда она как обычно возвращалась домой аккуратно перешагивая через мазутные рельсы и стрелки, вдруг заметила сидящего на шпалах маленького соседского мальчика Рому, а с горки на него катились вагоны…
Женщина не задумываясь бросилась наперерез, схватила и в последний момент вытолкнула ребенка из под колес, да и сама почти успела. Вот только ее нога выше колена – не успела…
Ну не любила пани Мария детей, просто ненавидела и я всегда старался не попадаться ей на глаза без папы с мамой, а то могла и костылем двинуть.
Когда выходил из подъезда во двор, сперва подбирался к двери, тихонько смотрел в щелочку - там ли? Разгонялся еще в коридоре, чтобы сходу растянуть тугую дверную пружину и побыстрее миновать опасный участок, где целыми днями сидела на табуретке пани Мария.
Но больше всех, пани Мария не любила своих ближайших соседей и особенно их семилетнего сына Ромчика.
Я несколько раз наблюдал жуткую картину, как безногая кричала на ребенка:
- Чтоб ты издох паскуда! Ненавижу! Я тебя когда-нибудь поймаю и повырываю ноги, посмотришь, как жить на костылях.
Но родители Ромчика никогда не вступали в перебранки, а сразу подхватывали сына на руки и старались поскорее исчезнуть.
Даже тишайшая наша соседка – тетя Ада, однажды больно получила костылем по ногам, потом долго хромала, только из-за того, что посмела заступиться за этого «пархатого жиденка»…
Родители Ромчика изо всех сил пытались откупиться чтобы успокоить и задобрить пани Марию, аж свою машину «Победу» для этого продали. Достали дорогую инвалидную коляску, устроили в квартире соседки ремонт, даже новую мебель с цветным телевизором купили.
Безногая затихала на некоторое время, но не надолго. Через неделю, после дорогого подарка, она опять напивалась, приходила по ночам и колошматила костылем по двери с криками:
- Жидовские морды, верните мне мою ногу! Убъю-ю-ю!
Но семья не открывала, не скандалила, а только затравленно пережидала, когда старенькая мамаша придет и наконец уведет спать свою буйную дочь.
Все соседи поделились примерно поровну – одни считали, что "жидам" так и надо, пусть платят сколько не попросит – это их крест, другие тоже сочувствовали пани Марии, но были убеждены, что ей пора в дурдом.
Так семья маленького Ромчика промучилась около года, ежедневно таская безногой, огромные сумки с базара.
Но в один прекрасный день подъехала грузовая машина и жилистые мужики начали выносить узлы и мебель еврейской семьи.
Мы побросали казаки-разбойники и с ужасом наблюдали, как пани Мария ковыляла вокруг машины, мешала грузчикам и кричала:
- Сбежать от меня вздумали!? Сейчас попробиваю колеса – никуда не поедете!
Наконец грузовик уехал, навсегда увозя от нас маленького Ромчика и его семью.
Безногая упала и еще долго рыдала в пыли положив лицо на след от огромного колеса…
Никто из нас так никогда и не узнал, куда они переехали. Одни говорили, что в Ровно, другие, что в Тернополь, но главное - подальше от Львова, где жила пани Мария.
А ведь еще год назад все было так хорошо.
Пани Мария молодая тридцатилетняя, тогда еще замужняя баба, работала в железнодорожном депо бухгалтером.
Однажды, когда она как обычно возвращалась домой аккуратно перешагивая через мазутные рельсы и стрелки, вдруг заметила сидящего на шпалах маленького соседского мальчика Рому, а с горки на него катились вагоны…
Женщина не задумываясь бросилась наперерез, схватила и в последний момент вытолкнула ребенка из под колес, да и сама почти успела. Вот только ее нога выше колена – не успела…
Свежие комментарии